пт, 29 март
00:16
Ставрополь
+5 °С, ясно
Эксклюзивы

Аффект бабочки: история одного убийства в Пятигорске

19 марта 2019, 15:38Статьи
Фото:

Представьте ситуацию: на ваших глазах происходит кровавое убийство с 16 ножевыми ранениями. После этого виновник, за которым раньше не числилось никаких психических отклонений, сообщает, что в момент преступления внезапно впал в состояние физиологического аффекта. Специалисты в пух и прах разбивают приведённые в соответствующей экспертизе доводы, но закон остаётся на стороне подозреваемого. Уголовное дело переквалифицируют со статьи с максимальным сроком наказания 15 лет до той, за которую могут посадить на три года, а самого виновника торжества отпускают домой. Абсурд, скажете вы? Нет, это жестокие реалии семьи Парсеговых из Пятигорска.

На протяжении двух лет близкие убитого 35-летнего Валерия Парсегова пытаются призвать к ответу виновника за кровавую расправу над мужем, братом и отцом. Молодого мужчину хладнокровно зарезали в собственном доме, на глазах супруги. Убитые горем родственники ходят по заседаниям суда, но результат становится только хуже: Харатяна выпустили из СИЗО домой.
Начало
Ночью 15 мая 2017 года в частном доме по улице Энгельса в Пятигорске произошло преступление. Хозяин дома — Валерий Парсегов, открыл калитку после звонка домофона, сразу после этого на него накинулся молодой мужчина с ножом и нанёс сразу 16 ударов. На шум прибежала жена Валерия — Ася, которая молила пощадить мужа. В доме спала маленькая дочка супругов, а ночной гость угрожал расправиться и с самой Асей. Испуганная женщина побежала в дом и принесла травматический пистолет, только после этого виновник сбежал. Пострадавшего увезла «скорая», он скончался в больнице в ту же ночь от тяжёлых ранений сердца и лёгких.
Подозреваемым оказался 23-летний К. Харатян, который после страшных событий покинул Россию, и отправился в Нагорный Карабах. После этого злоумышленника объявили в федеральный и международный розыск, а после экстрадировали обратно в Пятигорск.
Предполагаемым мотивом к преступлению могла стать давняя ссора между семьями молодых людей. Годами ранее мать убитого Валерия Парсегова и Эдуард Харатян, отец теперь уже подсудимого, были компаньонами по бизнесу. Тандем распался после неурядиц, партнёры расстались со скандалом. А в 2008 году дом Харатянов ограбила банда. Двоих налётчиков знал Валерий Парсегов, поэтому его заподозрили в причастности, но эту мысль быстро отмели из-за её несостоятельности. Однако Карен Харатян затаил обиду.
Несколько психиатрических экспертиз установили, что в момент убийства младший Харатян был в состоянии аффекта. Но подобный факт противоречит материалам уголовного дела, из которых ясно, что подозреваемый заранее подготовился и продумал пути отступления. Кроме того, по словам друзей самого Харатяна, в ту страшную ночь он был сильно пьян.
Переквалификация статьи со 105-й (до 15 лет) на 107-ю (до 3 лет) вызвала возмущение родственников и близких убитого. Они требуют отправить дело на дорасследование и говорят, что многие факты просто игнорируются.
История одного аффекта
11 марта 2019 года в Пятигорском городском суде прошло заседание, куда близкие убитого Валерия Парсегова пригласили специалиста Константина Небытова, клинического судебного психолога с опытом работы около 17 лет.
В уголовном деле рассматриваются две экспертизы, которые доказывают, что Харатян совершил убийство в состоянии физиологического аффекта. Одна из них — от Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени В. П. Сербского. Вторая — от Ставропольской психиатрической больницы. Именно её и изучил Константин Небытов. Специалист нашёл ряд нарушений как в техническом, так и в методологическом подходе к исследованию.
Как пояснил специалист, есть два вида аффектов — патологический, при наличии каких-либо психиатрических отклонений, и физиологический. С 2016 года последний находится исключительно в ведении судебной психологии. Поэтому изначально дело поручено экспертам не той компетенции. Психолого-психиатрическая экспертиза назначается, когда возникает вопрос — а послужило ли какое-либо психиатрическое заболевание или отклонение причиной возникновения патологического аффекта.
— Самый ключевой момент — поскольку экспертиза носит ретроспективный характер, то задачей экспертов входит изучение всех обстоятельств произошедшего. В представленном заключении нет отсылок к материалам дела, динамике показаний, описания самого события с учётом видеокадров, показаний свидетелей, других фактов. То есть экспертиза строится на показаниях исключительно самого подэкспертного. Если человек находился в изменённом состоянии сознания, то давать показаний по нему он не может. Мы в это заключение экспертизы можем только поверить. Потому что перепроверить результаты того, чего нет, не представляется технически возможным. Это не критерий объективности, — говорит Константин Небытов.
Он отметил, что заключение экспертизы не соответствует установленным законом стандартам, там не хватает около десяти пунктов. Кроме того, беседа с самим испытуемым в такой процедуре нецелесообразна.
— Первый критерий физиологического аффекта — это амнезия. Частичная или полная. Именно для этого методика и была создана. Именно в силу самой сути аффекта, человек сам себя не мыслит, поэтому не может про себя рассказывать, — резюмировал специалист.
Что имеем в итоге
Близкие убитого Валерия Парсегова надеются, что им позволят провести повторную или дополнительную экспертизу, которая чётко установит всю хронологию событий. Кроме того, они сетуют о безосновательном поведении гособвинителя, который возражал против допроса специалиста Небытова в суде. У семьи погибшего сложилось мнение, что в суде к ним относятся предвзято. Как-то судья выставила из зала отца Парсегова, который по состоянию здоровья закашлялся. На судью уже была написана жалоба. Зато вызывающе себя ведёт в судебном заседании Харатян: постоянно хихикает, проявляя ко всему происходящему полное безразличие. У родственников Валерия порой складывается ощущение, что он знает, какой приговор будет вынесен судом.
А пока подсудимому избрана мера пресечения в виде запрета определённых действий. Иными словами — Харатяна отпустили домой.
Может ли при указанных обстоятельствах он оставаться на свободе, имея заграничный паспорт, не имея ни семьи, ни детей, находясь ранее в федеральном и международном розыске? Ответ на этот вопрос следует искать в российском уголовном кодексе.
Статья: Диана Кудрявцева
Иллюстрация: Сергей Лычак