«Не кочегары мы, не плотники»: что оставил на Ставрополье актёр Николай Рыбников после гастролей

Случай в Будённовске

В один из весенних дней 1986 года в Ставропольской филармонии раздался звонок. Коллеги из Будённовска сообщали, что после встречи со зрителями артист Николай Рыбников забыл свою кепку. Надо бы вернуть её хозяину. Но к тому времени звезда советского кино уже был в самолёте. Кепку позднее передали в Ставрополь. И администратор филармонии Галина Филимонова-Аралова решила, что обязательно вернёт её артисту во время следующего визита.

Однако больше в Ставрополь Николай Рыбников не приезжал. А в октябре 1990 года, за полтора месяца до своего юбилея, скоропостижно скончался от болезни сердца. Его кепку, оставленную в гримёрке, Галина Дмитриевна хранила почти 40 лет и в 2024 году принесла в краеведческий музей.

«Она пёстренькая, запоминающаяся, у неё рисунок «ёлочка». Мы по этикетке установили, что такого типа кепки шили в начале 1980-х годов. Их выпускала московская фабрика головных уборов «Зарница», работавшая с 1918 года»,

— рассказывает старший научный сотрудник отдела этнографии Ставропольского государственного музея-заповедника имени Г. Н. Прозрителева и Г. К. Праве Ирина Назарова.

Такие кепки вошли в моду и стали популярными в СССР с 1930-х годов. Поначалу они были однотонными, а в 1950-х — 1960-х стали больше шить кепок пёстрой раскраски. В 1980-х «Зарница» выпускала огромное количество таких головных уборов на заказ.

Кепка не новая, видно, что актёр носил её не один сезон, а значит, она ему очень нравилась. Возможно, в ней он по-прежнему чувствовал себя работягой-парнем из «Весны на Заречной улице» или из «Высоты».

Жизнь после славы

В 1970-е годы Николая Рыбникова стали всё реже приглашать на главные роли в различные картины, чаще предлагали эпизоды. Кинокритики объясняют это тем, что он был заложником своего образа: работяги-парня, молодого бригадира лесорубов или монтажников-высотников. Со временем актёр изменился внешне, да и экранные герои востребованы были совсем другие: больше фильмов снимали об инженерах, учёных, спортсменах.

К середине 1980-х актёр остался практически без работы. А ведь надо было содержать семью: его супруга, красавица-актриса Алла Ларионова, оказалась практически в такой же ситуации: за 15 лет — с 1975-го по 1990-й годы она снялась всего в шести картинах, часто в эпизодических ролях. А ведь только за 1950-е у неё было в два раза больше работ, притом значительных.

Выручал проект «Товарищ кино» Всесоюзного бюро пропаганды советского киноискусства, участники которого выступали в разных городах СССР с концертами и кинопоказами. В Ставрополе актёр останавливался в гостинице «Кавказ». Как рассказывала Галина Филимонова-Аралова, Николай Рыбников делился с теми, кто его сопровождал, своими невзгодами.

«Она говорила, что Рыбников был очень общительный, разговорчивый и немножко жаловался, что его перестали снимать. И вот ему приходится мотаться по стране с концертами. Его утешали, говорили, что рады его видеть всегда, помнят все кинороли и так далее», 

— говорит Ирина Назарова.

Последней работой Николая Рыбникова в кино стала роль трактирщика Никифора в фильме молодого режиссёра Дмитрия Астрахана «Изыди!», вышедшем на экраны в 1991 году, уже после смерти народного артиста РСФСР. Узнать в картине Илью Ковригина из «Девчат» или Пашку Гусарова из «Девушки без адреса», Николая Пасечника из «Высоты» практически невозможно. Вместо них на экране грузный мужчина с большим синяком под глазом. Лишь только голос может напомнить парня, весело напевавшего песни, которые вслед за ним учила вся страна: «Когда весна придёт, не знаю….»

Мемориальный предмет

В музее-заповеднике кепка Николая Рыбникова — не единственный мемориальный предмет, но личных вещей кинозвёзд такого масштаба больше нет. Есть мемориальные предметы полного Георгиевского кавалера, участника Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн Василия Книги, есть мемориальный фонд ставропольского профессора, доктора исторических наук Валентины Невской, есть несколько необычных галстуков из коллекции знаменитого селекционера-овцевода, академика РАН, Героя Социалистического Труда Василия Мороза.

Все подобные предметы хранятся в особых условиях, при специально подобранных температуре и влажности воздуха. Заботятся сотрудники музея и о защите от насекомых.

«У нас постоянно раскладывают специальные пакетики с веществами, которые отпугивают моль. И это уже не нафталин, а более эффективные средства. Биологи нам подсказали, что моль, например, не любит запаха лаванды, цитрусовых, полевой ромашки, листьев грецкого ореха, гвоздики, поэтому или пакетики фабричные закупаются, или некоторые наши сотрудники приносят со своих приусадебных участков листья грецкого ореха, например»,

— рассказывает Ирина Назарова.

Ранее губернатор Ставропольского края Владимир Владимиров сообщил, что в 2026 году продолжат капитально ремонтировать учреждения культуры. В планах — обновление не менее 10 зданий в разных территориях региона.