«Мазали детям губы ядом и хоронили живыми»: почему действия фашистов на Ставрополье признали геноцидом

«Всю жизнь страдал от того, что оставил близких»

Инициировала слушания краевая прокуратура. Прокурор Ставропольского края Юрий Немкин обратился в суд с соответствующим заявлением. Первое заседание состоялось 14 декабря. Для того чтобы изучить материалы дела, выслушать показания людей, у которых от рук фашистов погибли близкие, и тех, кто профессионально занимается исследованием преступлений гитлеровцев на Ставрополье, понадобилось всего три заседания.

Врач Леонид Виленский выступил на одном из них. Во время войны он потерял бабушку, дедушку и дядю. Семью медиков эвакуировали в Ставрополь из Днепропетровска. Старшие преподавали в мединституте, будущий отец Леонида Исааковича учился — был студентом первого курса.

Когда опасность подобралась к Ставрополю, их снова попытались эвакуировать, но поезд разбомбили. Кому удалось выжить, вернулись в город. Отец дал сыну задание вывести группу студентов через степи в безопасное место. Юноша с этим справился. Позже ушёл на фронт — освобождал Прагу, брал Берлин. Подробности о судьбе близких узнал, когда вернулся в Днепропетровск.

Укрыться от гитлеровцев его родным, оставшимся в оккупированном Ставрополе, не удалось. Всех троих вместе поместили в душегубку. Тела бросили в лесу, в районе аэродрома ДОСААФ.

Кормить было опасно

Известному на Ставрополье доктору исторических наук Николаю Судавцову было пять лет, когда край захватили фашисты. Семья жила в селе Малые Ягуры Петровского района.

Из заявления прокуратуры следует, что жертвами фашистов на Ставрополье стали более 28 тыс. мирных жителей. Однако Николай Дмитриевич с этой цифрой не согласен.

Методы убийств, по словам Судавцова, были одинаковые на всей территории края: газовые машины, расстрелы, смазывание губ детей ядом. Многие расстрелы проводились тайно, неизвестные ранее захоронения обнаруживаются поисковиками до сих пор. При этом профессор уверен, что считать нужно и тех, кто не был целенаправленно умерщвлён, но умер из-за обстоятельств – в результате болезней и без медицинской помощи.

Историк напомнил и о подвиге жителей аула Бесленей в Карачаево-Черкесии. Через республику везли ленинградских детей в Грузию. Но когда бесленейцы увидели измождённых малышей, поняли, что до места назначения их могут не довезти, и решили оставить у себя. Разобрали по семьям и всех до единого вписали в аульную книгу как своих. Сверяя данные, немцы не смогли вычислить чужаков, ни один ребёнок не погиб. Ленинградцы выросли в своих новых семьях, их воспитали и выпустили во взрослую жизнь бесленейцы.

Но скольких мирных жителей, в том числе детей, спасти не удалось?

Умирали, прижимая к груди игрушки

Заместитель директора музея-заповедника им. Г. Н. Прозрителева и Г. К. Праве Егор Карагодин с коллегой согласился. Он напомнил участникам заседания, что такое геноцид.

По его словам, в числе первых материалов об оккупации, поступивших в музей в 1942 году, — зарисовки братских могил у Холодных родников и возле аэродрома ДОСААФ в Ставрополе.

Таких захоронений много и в других территориях края. Память об убитых фашистами мирных гражданах увековечена мемориалами.

Самое массовое захоронение — возле стекольного завода в Минеральных Водах. Мирные граждане и военнопленные — всего 6,3 тыс. человек, в их числе — практически все проживавшие на КМВ евреи. На протяжении нескольких месяцев людей привозили к огромному противотанковому рву, расстреливали и сбрасывали вниз.

Сотрудникам музея удалось задокументировать свидетельства очевидцев.

Фашисты не афишировали свои намерения. Объявляли общий сбор под каким-нибудь благовидным предлогом. Комендатура Георгиевска, к примеру, выпустила приказ о переселении евреев в другое место. 830 человек, в том числе грудничков, вывезли в песчаные карьеры и расстреляли. Потом подорвали одну из стен карьера и засыпали людей. Дети погибли, прижимая к груди любимые игрушки.

На окраине села Дивного похожим образом были убиты около 400 местных жителей. Перед расстрелом обречённых на смерть людей заставляли самим себе копать могилы. На границе посёлка Рыздвяного и села Московского на месте массовой казни установлен памятный камень. Там погибли 118 человек, в том числе 26 детей – их умерщвляли, впрыскивая в нос ядовитые вещества.

360 мирных жителей села Красногвардейского расстреляны, некоторые погребены заживо. Экспертиза показала, что на большинстве детских тел не было следов ранения.

В Левокумском на окраине села возле кирпичного завода расстреляли 286 мирных жителей. В Новоалександровске — более 500 человек. В Арзгире в братской могиле покоятся 695 человек. В Будённовске – 1700.

Директор архива новейшей истории Ставропольского края Наталья Любимова рассказала, что чрезвычайную комиссию по расследованию преступлений фашистов образовали в 1943 году, возглавил её Михаил Суслов. Преступные действия оккупантов засвидетельствованы актами комиссии, показаниями потерпевших, а также писателем Алексеем Толстым, лично посетившим край.

Машины без окон, внутри обиты жестью

В Ставрополе фашистами и их пособниками было уничтожено более 5,5 тыс. жителей. Полностью были истреблены пациенты психиатрической больницы.

По словам научного сотрудника краеведческого музея Земфиры Каркмазовой, захватчики сразу приступили к «профилактической зачистке» территории от психически больных.

4 августа в больницу явились два немецких военных врача и приказали руководителю учреждения подготовить больных для переезда в сёла Донское и Пролетарское. Вещи с собой брать не разрешили — заверили, что в тех больницах, куда направляются, есть всё необходимое. Работникам больницы сопровождать пациентов не разрешили.

Приехали машины. Кузов без сидений и окон, внутри обит жестью. Одна из санитарок обратилась к сопровождающим в недоумении — дескать, как больные люди поедут в таких машинах. Он ей пояснил, что в сознании пассажиры будут находиться считанные минуты: в полу находится отверстие, через которое подаётся окись углерода — почти мгновенная смерть.

До больниц Донского и Пролетарского никого из больных, разумеется, не довезли. Исследователи полагают, что тела пациентов сбрасывали в противотанковые рвы под Бешпагиром, но уверенности нет до сих пор. Памятник погибшим установили в месте, где их сажали в душегубки.

Доктор исторических наук Игорь Крючков на вопрос прокурора о полноте имеющейся на данный момент информации о массовых захоронениях жертв фашистов ответил, что точное число жертв мы, к сожалению, не узнаем никогда.

«Боль, ужас, смерть»

В пятницу, 20 января, состоялись судебные прения по делу.

Глава регионального надзорного ведомства рассказал о работе над этим делом, о знакомстве с актами чрезвычайной комиссии. Он признался, что без слёз читать это было невозможно: «за каждой страницей — боль, ужас, смерть».

Юрий Немкин заявил, что эти факты должны получить юридическую оценку, и напомнил, что срока давности для таких преступлений нет.

После короткого перерыва председательствующий на процессе судья Вячеслав Кострицкий зачитал резолютивную часть решения.

Действия гитлеровцев и их пособников признаны военными преступлениями и преступлениями против человечности, геноцидом советского народа.