«Отступать дальше — загубить Родину»: как ставропольцы боролись с фашистами в первый год войны

Тысячи добровольцев

Уже в первый день войны в Орджоникидзевском крае (так с 1937 до 1943 года официально именовалось Ставрополье) на предприятиях, в колхозах и совхозах прошли многолюдные митинги. Началась массовая подача заявлений от добровольцев для участия в борьбе с фашистами на фронте. В стране по Указу Президиума Верховного Совета СССР была официально объявлена мобилизация военнообязанных 1905—1918 годов рождения. Уже к 1 июля 1941 года в военкоматы края от добровольцев поступило почти 6 тыс. заявлений о вступлении в Красную Армию. По оценке известного ставропольского краеведа Владимира Пузикова, их реальное количество было ещё больше, потому что не все данные проходили через военкоматы.

По данным Государственного архива Ставропольского края, в начале июля 1941 года в Ворошиловске развернули два госпиталя. В действующую армию были призваны 102 врача и 186 медсестёр. На фабриках и заводах, в колхозах и совхозах начали создавать боевые подразделения Осоавиахима (предшественник ДОСААФа). На территориях Орджоникидзевского края приступили к строительству бомбоубежищ и обучению телефонистов и телеграфистов.

Комсомольцы Егорлыкского района выступили с инициативой о формировании Красного обоза для армии. В войска было отправлено 386 подвод с зерном.

В середине июля краевые власти приняли решение организовать 65 эвакогоспиталей на 32 тыс. 395 коек, почти половина из них были открыты в Кисловодске, остальные — в Ессентуках, Пятигорске, Железноводске, Теберде и в районах края.

Трудились и дети, и старики

Не остались в стороне от помощи фронту и подростки. По решению крайисполкома летом 1941 года их направили на сельхозработы в колхозы и совхозы, где не хватало рабочей силы.

К августу краевые власти начали строить 15 аэродромов. А крайком партии организовал сбор денег и материальных ценностей в Фонд обороны СССР.

Через месяц после начала войны в Орджоникидзевском крае отчитались о подготовке 2 278 ворошиловских всадников и 443 пулемётчиков. Занятия на курсах по подготовке военных специалистов продолжили около 2 300 человек. К осени Орджоникидзевский крайком ВЛКСМ принял постановление о сборе средств на строительство эскадрильи боевых самолётов «Северо-Кавказский комсомолец».

Ставропольцев привлекли к строительству стратегически важной железнодорожной ветки Кизляр — Астрахань, по которой из нефтеносных районов СССР поступает горючее для снабжения фронта. По мнению историков, эта ветка сыграла огромную роль в исходе Сталинградской битвы. К октябрю 1941 года краевые власти отправили на эти работы 3 600 колхозников и 1 800 подвод. Большинство мужчин к тому времени были мобилизованы на фронт, и эту железную дорогу строили в основном старики, женщины и дети. Люди трудились в жару и в морозы, работали в основном вручную, как пишут историки, «зачастую плохо одетые и полуголодные, при частых налётах немецкой авиации, выполняя ежедневные планы строительства».

По решению руководства СССР в сентябре в стране ввели карточки для продажи хлеба, сахара и кондитерских изделий. Рабочим первой категории в день положено 800 граммов хлеба, второй категории – 600 граммов, служащим – 500 граммов, иждивенцам и детям до 12 лет – 400 граммов.

В конце октября 1941 года в крае объявили мобилизацию трудоспособного населения (колхозники, студенты, старшеклассники, сотрудники учреждений и организаций) на строительство оборонительных сооружений. Всего в работах задействовали 115,5 тыс. человек.

На военные рельсы

Для борьбы с парашютными десантами в 14 населённых пунктах края организованы истребительные батальоны общей численностью в 1 415 человек, а в 32 сельских районах созданы кавалерийские сотни и полусотни численностью в 2 350 человек. Они также выполняют задачи истребительных подразделений. Координируют деятельность истребительных батальонов сотрудники НКВД.

Как отмечают авторы очерка по истории внутренних дел Ставропольского края, в 1941 году наряды милиции совместно с бойцами истребительных батальонов начали патрулировать улицы Ворошиловска и других городов региона.

«Особое внимание уделяли обеспечению паспортного режима, что было крайне важно в условиях, когда на территории края началось усиленное передвижение людей и стали появляться массы эвакуированных из прифронтовых областей и республик. Среди них нередко скрывались дезертиры, агенты вражеской разведки, в задачу которых входили не только сбор различных данных, организация диверсий, но и распространение провокационных, ложных слухов, а также всемерно сеять панику среди населения и таким образом дестабилизировать обстановку в тылу Красной Армии, внедряться в различные сферы жизни края», 

— пишут авторы исторического очерка.

В августе завод «Красный металлист» перевели на военные рельсы. Предприятие начало работать круглосуточно, выпуская до 1 тыс. мин в сутки. Выполняя директиву Государственного комитета обороны, в Орджоникидзевском крае перешли на производство продукции военного назначения и другие предприятия. Была поставлена задача обеспечить военно-экономический перевес над гитлеровской Германией.

Принимают эвакуированных, помогают фронту

Тем временем в край начали прибывать первые эвакуированные из прифронтовой зоны: 2 августа 1941 года приехали порядка 45 тыс. человек. В сентябре краевые власти выделили деньги на подготовку детских домов для приёма ребятишек из других регионов страны.

С фронта в Орджоникидзевский край продолжали поступать раненные. Партийные и советские органы региона приняли решение уплотнить действующие эвакогоспитали, открыв в них дополнительно 5 300 коек.

Чёрным днём для ставропольцев стало 23 октября 1941 года, когда немецкие бомбардировщики атаковали железнодорожную станцию в Минводах. В результате налёта погибли 26 и были ранены 67 человек.

А ставропольцы продолжали поддерживать фронт, что называется, по всем направлениям. В ноябре 1941 года увеличили выпуск одежды и утвари для Красной армии: сапог, шинелей, шапок-ушанок, трикотажа, котлов для армейских полевых кухонь.

В 70-ю Ставропольскую отдельную кавалерийскую дивизию отправили 1 400 ватных курток, 1 150 шаровар и 1 тыс. шапок. Также в крае для красноармейцев собрали около 40 тыс. пар валенок, более 11 тыс. полушубков, порядка 19 тыс. ватных курток, а ещё перчатки, варежки и рукавицы.

В середине января 1942 года общественность Ворошиловска проводила ставропольцев на службу в кавалерийский корпус Доватора, поредевший после участиях в боях за оборону Москвы. После гибели Льва Доватора корпус возглавил генерал Исса Плиев.

5 февраля на Ставрополье были направлены 23 тыс. человек из блокадного Ленинграда. В Пятигорске для размещения эвакуированных ленинградцев, нуждающихся в госпитальном лечении, были созданы временные стационары на 900 коек.

Для поддержки воюющих частей краевые власти провели мобилизацию автотранспорта из всех отраслей народного хозяйства. А в апреле 1942 года было принято решение о производстве в крае медикаментов, необходимых для снабжения эвакогоспиталей и медицинских учреждений.

По указанию Совнаркома СССР и ЦК ВКП (б) на время войны был увеличен обязательный минимум трудодней. Если трудоспособный колхозник без уважительных причин не вырабатывал минимум — его могли осудить на исправительно-трудовые работы до полугода с удержанием до 25% трудодней в пользу колхоза.

Часть урожая зерна 1942 года, собранного в сельских районах, по решению Совнаркома СССР и ЦК ВКП (б) отправляли в хлебный фонд Красной Армии.

В конце мая в Орджоникидзевском крае из-за осложнения обстановки в два раза увеличили численность бойцов истребительных батальонов — почти до 5,5 тыс. человек.

Несмотря на тяжёлую ситуацию с продуктами, колхозники и все трудящиеся края продолжали сбор продовольствия для жителей блокадного Ленинграда.

Спасали самое ценное

С начала войны в СССР была организована массовая эвакуация населения, учреждений, промышленных предприятий и материальных ресурсов. В восточные районы страны было эвакуировано значительное число заводов, вывезено 2,3 миллиона голов скота. В Ставропольском крае начало эвакуации затянулось. Необходимое решение крайкома ВКП (б) было принято лишь 28 июля 1942 года.

О проблемах эвакуации людей и материально-технических средств председатель Орджоникидзевского крайисполкома Василий Щадрин в середине августа написал члену Военного Совета Северо-Кавказского фронта Леониду Корнийцу.

Щадрин сообщал, что эвакуацию населения и имущества в крае начали уже в конце июля, не дождавшись постановлений Государственного комитета обороны и указаний фронта. Всего к моменту вторжения фашистов из края удалось эвакуировать порядка 100 тыс. жителей, не считая тех, кто выезжал самостоятельно.

«Промышленные предприятия эвакуированы только частично, в первую очередь было вывезено ценное оборудование и цветные металлы», 

— докладывал председатель крайисполкома.

Кандидат исторических наук, автор монографий по истории России и Ставрополья Алексей Кругов напоминает о докладной записке первого секретаря крайкома ВКП (б) Михаила Суслова руководству страны, отправленной в 1942 году.

«Части немецкой армии появились на территории края 2 августа. Продвижение войск противника почти не встречало сопротивления»,

— пишет Суслов.

По словам Алексея Кругова, накопленные в крае мобилизационные запасы сырья, продовольствия и материалов приходилось либо бросать, либо перемещать в тыл. Вывозили всё, что можно было, что нельзя — взрывали. Были выведены из строя Невинномысская шерстомойная фабрика, Пятигорский мотороремонтный завод, электростанция.

Отступаешь — предатель Родины

А ситуация на фронте была крайне напряжённой. В конце июля 1942 года был издан приказ народного комиссара обороны СССР Иосифа Сталина № 227.

«Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа… У нас уже нет теперь преобладания перед немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и вместе с тем нашу Родину. Из этого следует, что пора кончать отступление. Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование: ни шагу назад без приказа высшего командования», 

— цитирует документ Алексей Кругов.

Отступающие без приказа объявлялись предателями Родины.

Однако бойцам РККА в 1942 году с боями, но всё же пришлось оставлять территории. Сталин был крайне недоволен действиями командующего Северо-Кавказским фронтом Семёна Будённого, рассказывает историк.

«О потерях территории мы узнаём не от вас, а от немцев. У нас получается впечатление, что вы, охваченные паникой, отступаете без пути, и неизвестно, когда наступит конец вашему отступлению», 

— раздражённо писал Сталин.

Угрожающую ситуацию на Северо-Кавказском фронте спасли хладнокровие и находчивость начальника штаба фронта генерала Алексея Антонова.

«Под натиском превосходящих сил противника войска 12-й армии отходили в сторону Армавира, а войска 37-й армии — на Ставрополь. Между Донской и Приморской группами образовался разрыв. В образовавшуюся брешь гитлеровское командование ввело 13-ю танковую дивизию и моторизованную дивизию СС «Викинг». Однако ни под Ростовом, ни между Доном и Кубанью войскам противника не удалось окружить армии Северо-Кавказского фронта», 

— резюмирует Алексей Кругов.

Тем временем в войсках Донской оперативной группы Северо-Кавказского фронта, которой командовал генерал Родион Малиновский, сложилось критическое положение. В четырёх дивизиях 37-й армии насчитывалось от 500 до 800 бойцов в каждой, на одно орудие приходилось по десять снарядов, на миномёт — по пять, приводит данные Алексей Кругов.

Военное положение в Ворошиловске было введено 1 августа 1942 года. Гарнизон краевого центра насчитывал 800 бойцов воинских частей и истребительного батальона. А уже 3 августа Ставрополь был оккупирован фашистами.