Призывал мириться и не протестовать: за что преследовали ставропольского миссионера в начале XX века
Ставропольский миссионер Михаил Виноградов оказался одним из тех, кого зачислили в списки врагов народа в советские времена. Его имя могло быть забыто, но стараниями потомков спустя век оно вновь обретает очертания. «Победа26» исследовала судьбу священника по архивным документам и по воспоминаниям его близких.
Судьба в двух строчках
В редакцию агентства «Победа26» обратился ставрополец Алексей Копыстко, пытающийся восстановить историю своей семьи. По семейному преданию его прадед был священником-миссионером, однако подробных сведений о его жизни и деятельности, передавшихся по наследству реликвий у потомка не было.
Известно только, что религиозного деятеля расстреляли. Подробностей никто не знал, но в 1990-х, когда началась работа по посмертной реабилитации жертв политических репрессий, в одной из ставропольских газет появилось упоминание о Михаиле Ивановиче Виноградове. В заметке приводились краткие сведения о судьбе миссионера и выдержка из приговора:
«Являясь идеологом реакционного течения церковников, вёл среди населения мракобесскую пропаганду, распространял провокационные измышления, дискредитируя сталинскую конституцию».
Просвещал сектантов и раскольников
Выяснилось, что в краевом архиве сохранились документы, проливающие свет на историю священника. Михаил Виноградов родился в 1868 году в Горьковской губернии. Его путь к служению на ставропольской земле начался с назначения на должность миссионера епархии резолюцией митрополита Кавказского и Ставропольского Агафодора в ноябре 1907 года.
Переезд в Ставрополь стал серьёзным шагом для Виноградова и его семьи — супруги Александры Фёдоровны и пятерых детей. Он распродал всё имущество, чтобы покрыть расходы на переезд, и столкнулся с необходимостью заново обустраивать жизнь.
В архиве сохранилось его прошение о выдаче пособия на погашение расходов по переезду к месту служения. Он поселился на Станичной улице, 36.
«Здесь я вынужден снова заводить всё то, что составляет первую необходимость самого скромного хозяйства. Совершенно не имею залёжных денег, в весьма тяжёлом материальном положении»,
— писал он церковному иерарху.
Михаил Виноградов активно занимался миссионерской деятельностью: в 1909 году он провёл 71 встречу с сектантами и раскольниками. Сохранились и конспекты таких просветительских бесед в разных городах и сёлах тогда ещё Кавказской области.
Виноградов не ограничивался лишь миссионерской работой. Он стал членом епархиального училищного совета и попал на V Всероссийский миссионерский съезд в качестве делегата от Ставропольской епархии в 1917 году.
В 1916 году ему пожаловали орден Святой Анны 3-й степени, что давало право на личное дворянство. В 1918 году его возвели в сан протоиерея в день Святой Пасхи в кафедральном соборе.
«Что говорили до меня, не слыхал»
С наступлением революционных событий 1917 года ситуация для священников резко изменилась. Михаил Виноградов был обвинён в агитации против советской власти. 5 апреля 1920 года в ЧК на него написали донос. В нём утверждалось, что на собрании в Андреевской церкви Виноградов подстрекал толпу к фанатизму.
«Сообщаю, что 4 апреля в Андреевской церкви состоялось собрание верующих, на котором попы, сложно толкуя декрет об отделении церкви от государства, до крайности подняли фанатизм толпы. Я попросила слова, мне не дали говорить, крича, что я антихрист»,
— писала председательница Ставропольской партии коммунистов-большевиков Белова.
По её словам, «поп Виноградов» вёл агитационные речи и говорил, что «советская власть забирает церковное имущество».
Однако проведённое расследование показало, что священник не призывал к сопротивлению, а лишь объяснял своим прихожанам необходимость принятия новых реалий — отделения церкви от государства.
«Я, миссионер Виноградов, попал на собрание в Андреевскую церковь 4-го апреля не к самому началу, то что говорили до меня, я не слыхал. Потом я, несмотря на упорный отказ, был избран председателем собрания и произнёс речь»,
— запротоколировали в ЧК.
Священник разъяснял присутствующим значение декрета. По его словам, священство царского времени имело чиновнический характер, запись всякого рода актов рождения, смерти, составление статистических отчётов возлагалось на них. Кроме того, подчиняясь государству, церковь подчас шла вразрез с православным учением. Он предлагал принять декрет и испросить дозволения вести занятия по изучению Закона Божьего в школах во внеурочное время. Заключил он свою речь призывом примириться и не протестовать, процитировав слова апостола Павла: «Несть бо власть, аще не от Бога».
Следователь, изучив материалы дела, рекомендовал освободить священника спустя почти три месяца заключения. Сохранилось и прошение супруги миссионера, которая писала, что всё это расследование — недоразумение, деятельность Виноградова была чужда политики, к тому же дело придаёт ореол мученичества её мужу-миссионеру и может помочь контрреволюционным элементам «в своих нечистых происках против Советской власти».
Священника отпустили, однако 9 июля вновь арестовали. Ещё одним прошением об освобождении заканчивается толстая архивная папка с материалами расследования.
Именно здесь след Михаила Виноградова теряется. Известно, что его арестовали в 1937 году и расстреляли. В беседе с «Победой26» потомки миссионера рассказали, что в опубликованном в газете «Скорбном списке» приводится информация только о двоих дочерях. По словам родственников, о троих сыновьях Виноградов сознательно умолчал при аресте.
Ранее «Победа26» рассказывала о том, как на Ставрополье восстанавливают данные о дальних родственниках и создают генеалогическое древо.
