Молитвы на влашском диалекте: как и для чего на Ставрополье воцерковляют цыган

Простая цыганская семья

Николай — цыган. Родился и вырос, как он сам говорит, в самой простой семье: отец — кузнец, мать — доярка. Образования у них никакого не было, но оба всегда много работали. Оба были христианами. Не так чтобы сильно набожными, но все важные праздники отмечали, иногда ходили в церковь. А вот Николай был не просто набожным, а даже богобоязненным: носил крестик, иногда не один, а два или три.

«Родители, как и все, справляли Рождество, Яблочный Спас, Преображение Господне, Пасху. Так я узнал о христианстве и пришёл к Богу. Сколько себя помню, мне всегда нравилось молиться, много что было интересно из религии: я постоянно задавал много вопросов родителям и молился, и любовь моя к Богу всё возрастала и возрастала»,

— вспоминает Николай. 

Первый раз будущий миссионер попал в храм на Пасху, когда ему было лет шесть-семь. Причём в цыганской среде не принято что-то планировать заранее.

«В тот день мама сказала, что все дела сделаны и нам стоит всем вместе поехать в храм. И вот я зашёл внутрь и ощутил теплоту в душе. Все верующие меня поймут. Этого не передать словами»,

— делится миссионер.

А уже серьёзно думать о том, что он хочет связать свою жизнь с религией и служением, Николай стал в подростковом возрасте. Мужчина рассказал, что у него был сложный период в жизни, о котором он не очень любит вспоминать и не хочет делиться подробностями.

В юношестве, когда у подростков появляются более серьёзные вопросы о жизни, ему какое-то время хотелось уйти в монастырь. Но в итоге он отказался от этой затеи и стал помогать семье, трудясь разнорабочим, где придётся. Чуть позже отец решил, что Николаю пришло время жениться, и в возрасте 20 лет у него появилась семья. Однако желание быть больше, чем просто прихожанин храма, его не оставляло. И вот, когда в семье Кузьменко появился уже четвёртый ребёнок, мужчина окончил курсы при Ставропольской духовной семинарии. Сейчас Николай учится на четвёртом курсе пастырского отделения.

«Я одно скажу: не надо опускать руки, надо жить, надо стремиться к чему-то, надо размышлять, делиться с другими своими эмоциями и не надо замыкаться внутри себя. Не надо говорить: «Я не верю». Надо сказать: «Я верю». Ведь Господь дал нам природу, дал этот видимый мир — когда мы смотрим на цветы, они такие красивые, что хочется жить, улыбаться»,

— говорит собеседник.

«Души русских и цыган очень похожи»

Оказывается, что у цыган нет своей религии. Они воспринимают и встраивают в свою культуру то учение, которое является основным на территории их проживания. Или то, которое им больше нравится. И, как правило, больше всего среди них христиан. Есть ещё мусульмане, но их меньше. Бывает и так, что цыгане становятся буддистами, но это единичные случаи и не касаются всего табора или этнической группы.

«Цыгане все разные. Я вот принадлежу к влахам, это влахитские цыгане, есть ещё сервы, русские рома, котляры, кэлдэрары, кишинёвцы, крымские цыгане. Вот, например, крымские цыгане — мусульмане. У нас изначально нет своей религии, т. е. нет какого-то «фундамента», поэтому мы легко принимаем любое учение. Есть случаи, когда цыгане становятся баптистами и евангелистами. Но 70–80% — православные»,

— поясняет спикер.

При этом, несмотря на принадлежность к той или иной конфессии, в цыганской среде распространено множество суеверий близких к язычеству. Поэтому представители «свободного народа» могут надевать амулеты от сглаза, делать какие-то ритуалы, чтобы отогнать злых духов. Несмотря на соблюдение всех постов и регулярное посещение церкви, они жгут чучело Масленицы и в принципе отмечают этот праздник, хотя он больше относится к язычеству, чем к христианству.

«Цыганская душа — это очень богатая душа, очень весёлая душа, очень ранимая душа, очень ревнивая душа и очень беспомощная. И русская душа в чём-то такая же. Нигде больше на планете Земля нет такого народа, с которым мы были бы так похожи»,

— объясняет Николай. 

Также миссионер рассказал, что цыгане многое переняли у русских, потому что наиболее долго и ближе всего жили рядом с ними. 

От 90-х к цыганскому матриархату

При этом, говорит собеседник, он знает, что в отношении цыган существует много стереотипов, и часто мнение людей бывает предвзято. Например, цыгане не воруют детей. Для этой культуры в принципе характерно любить детей и заботиться о них.

Что же касается того, что происходило в 1990-е — начале 2000-х, то тут есть объяснение. До сих пор цыган не берут на нормальную работу, например, в офис, людям приходится перебиваться случайными сезонными заработками. И в те годы ситуация была не лучше. А так как у цыган принято иметь по несколько детей, то нужно было как-то выходить из ситуации. Поэтому многие и встали на преступный путь. Как ни странно, в их сознании это вполне уживалось с религиозностью, делится Николай.

По его словам, цыгане просто «жили так, как жили», затем приходили в церковь, исповедовались, и раз эти грехи «списались» — совершали новые. Более того, они просили Господа их защищать и оберегать на этом пути, ведь это был единственный способ заработка, добавляет мужчина. 

«Поэтому и важна миссионерская работа. Я объясняю людям, что религия и вера так не работают. Что нужно изначально жить правильно, чтобы не совершать плохие поступки и не брать на душу грехи. И люди учатся новому»,

— рассказывает Николай.

Николай отмечает, что цыганское общество развивается. Так, дети стали учиться до 9-х–11-х классов. Снизилось число ранних браков. Цыганские общины стали более светскими. Но из-за этого появилась новая проблема — всё больше женщин стали уходить из семей и оставлять детей на мужей. Получается, начался своеобразный цыганский матриархат. И если до этого Николай занимался больше просветительской деятельностью —  разъяснял Писание, помогал обрести веру, рассказывал, что такое суеверия и как от них избавиться, то теперь он должен выполнять роль психолога, помогая парам сохранить семью. 

«У цыган дети — это самая большая ценность в жизни. И задача церкви сделать так, чтобы они росли в полной, гармоничной семье»,

— говорит Кузьменко.

Одна из самых больших проблем для цыган — это интеграция в социум, признаётся Николай. Этот процесс идёт медленно. Церковь может с ним помочь очень условно: в первую очередь дальше проводя миссионерскую деятельность, считает мужчина. 

Десять заповедей на родном языке

Сейчас Николай выполняет послушание в Благодарненском храме, куда к нему и приходят представители его диаспоры. Он говорит, что церковные служения в тех церквях, что есть в округе, иногда собирают по тысяче цыган. Для их удобства руководство епархии региона решило создать специальные молитвенники. Николай лично перевёл несколько текстов на цыганский язык. 

«Я перевёл «Отче наш», молитву «Символ веры». По просьбе отца Антония Скрынникова, который курирует мою миссионерскую работу, перевёл десять заповедей»,

— делится собеседник.

В скором времени эти тексты напечатают в виде небольшой брошюры и раздадут прихожанам. Так им будет проще выучить молитвы, влиться в культуру, стать ближе к религии и избавиться от суеверий, полагает Николай Кузьменко.