«Жадным взором ловили светлый образ»: как ставропольцы встречали будущего императора Александра II

За десять лет похорошел

Ставрополь в середине XIX века стал настоящим губернским центром, совсем не тем городом, который в 1837 году очень не понравился императору Николаю I. По легенде российский самодержец тогда хотел лишить Ставрополь статуса столицы Кавказской области — город показался ему слишком неухоженным. От поспешного решения императора тогда удержал командовавший войсками Кавказской линии и Черноморья генерал-лейтенант Алексей Вельяминов.

Но уже через 10-12 лет Ставрополь разительно изменился. К этому времени здесь появилось пять площадей, 44 улицы, 280 каменных и 1,8 тыс. деревянных домов. В 1843 году в городе открыли первый на Кавказе театр, с 1837 года здесь работала в регионе мужская гимназия, а в 1849 году открыли женское училище св. Александры. В 1840-е годы в Ставрополе выстроен храм Казанской иконы Божией Матери, построенный по проекту Александра Тона, автора проекта храма Христа Спасителя в Москве. В 1850 году в Ставрополе начали издавать еженедельник «Ставропольские губернские ведомости». И обо всём этом Николай смог узнать от своего сына — цесаревича Александра, который посетил губернский центр в конце октября 1850 года.

В отдельных источниках можно встретить упоминание о том, что впервые цесаревич Александр Николаевич был в Ставрополе вместе с отцом в 1837 году. Однако это не так. Тогда наследник сопровождал венценосного родителя в поездке по Тамани, вместе они были в Геленджике, но оттуда государь отправился в Грузию, а Александр — в Крым. Сын встретил отца-императора уже в Аксае, куда Николай приехал после посещения Ставрополя. Об этом пишет историк-кавказовед Адольф Берже, долгое время во второй половине XIX века возглавлявший Кавказскую археографическую комиссию.

Покушение

За поездкой наследника российского престола по Кавказу следили, обсуждали её, получая информацию из газет или сплетен, которые распространяли «очевидцы». «Ставропольские губернские ведомости» сообщали о попытке покушения небольшого отряда горцев на Александра и его свиту. Атака была отбита, нападавшие повержены, наследник не пострадал. Более того, вырвавшись за оцепление охранявших его, Александр лично преследовал горцев, за что позднее по представлению наместника Кавказского Михаила Воронцова был удостоен креста св. Георгия 4-й степени.

«Беспокойство моё обратилось в истинную радость, когда я увидел, что обожаемому нашему Наследнику удалось присутствовать хотя в небольшом, но настоящем военном деле, совершенно в нашу пользу окончившемся», 

— пишет Воронцов в донесении императору.

Об этом событии рассказывала пресса, комментируя визит на Кавказ цесаревича Александра.

«Всё это было делом минуты. И невольное беспокойство, стеснившее грудь каждого при мысли об опасности, которой мог подвергнуться наш Высокий посетитель, уступило место радости и восторгу при виде обожаемого Наследника Престола, участвовавшего с верными войсками в этом малом эпизоде нашей боевой кавказской жизни», 

— писал корреспондент газеты «Кавказ».

В Ставрополе готовились к визиту наследника как минимум с лета. Тогда, как сообщает в своём докладе 1911 года известный краевед и один из основателей Ставропольского музея, председатель губернской учёной архивной комиссии Григорий Прозрителев, к приезду цесаревича планировалось организовать «выставку произведений и изделий фабричной, заводской, ремесленной и другой промышленности». И гражданский губернатор Александр Волоцкий ещё 27 июля 1850 года приглашал к участию в организации выставки всех представителей дворянства. Однако каких-либо документов о фактическом проведении такой выставки и посещении её наследником нет. Очевидно, делает вывод Прозрителев, посещение выставки цесаревич отменил из-за изменившихся планов и сокращения времени пребывания в Ставрополе.

«Дамы нередко обгоняли мужчин»

29 октября 1850 года (10 ноября н. ст.) Ставрополь и его жители с самого утра ожидали приезда Александра.

«Крутое время царствования Николая, особенно тяжёлые условия жизни на Кавказе, обусловленные в значительной степени военным положением края, его отдалённостью от центральных учреждений, делали кавказского обывателя особенно беззащитным», 

— пишет Прозрителев.

В этих условиях местные жители уповали на верховную власть, в данном случае «на Великого Князя Наследника, слух о доброте которого и необычайной приветливости шёл отовсюду».

Пасмурную погоду в день приезда цесаревича сменила ясная и безветренная. С самого утра Большая Черкасская улица (современный проспект Карла Маркса) от Тифлисских ворот до самого верха была оживлена. К вечеру народу стало ещё больше. Многие, даже наверняка зная о позднем прибытии наследника, пришли сюда заранее, чтобы занять место поудобнее. Когда стемнело — вдоль улицы зажгли огни в смоляных бочках, все городские здания тоже были освещены, при въезде наследника в Тифлисские ворота по всей улице раскатились крики «Ура!».

«Толпы заволновались и понеслись вслед за экипажем Его Высочества с таким соревнованием, что даже дамы в своих длинных нарядах нередко обгоняли мужчин», 

— сообщает корреспондент «Ставропольских губернских ведомостей».

Как дополняет Григорий Прозрителев, со ссылкой на рассказы современников этого события, от Старомарьевки кортеж наследника сопровождала конная сотня девушек-казачек в полном казачьем облачении и вооружении. Девушки проследовали с цесаревичем до Ставрополя.

Интересно, что девушки-наездницы встречали в Ставрополе и императора Николая I в 1837 году. По мнению историка Романа Нутрихина, это была дань традиции, которую заложил в 1787 году светлейший князь Григорий Потёмкин для встречи в Крыму Екатерины II.

Кортеж с Александром под крики «Ура!» проследовал к дому командующего войсками Кавказской линии и Черноморья, где когда-то бывали Пушкин, Лермонтов, отец высокого гостя Николай I и другие известные люди государства Российского. Здесь наследнику предстояло провести ночь, и вряд ли она была спокойной.

«Дом командующего войсками, где Его Высочество изволил остановиться, до самой глубокой ночи был окружён почти всем народонаселением Ставрополя. Тысячи глаз были прикованы к окнам этого дома. Жадным взором ловили светлый образ гостя за двойными окнами, и увидав, обрадованные, выражали свой восторг потрясающим криком „Ура!“, который вторился далеко в толпах, не сумевших протесниться к дому», 

— рассказывает ставропольский журналист.

Пройти через дозор, попасть к наследнику

Известно, что утром 30 октября 1850 года цесаревич принимал посетителей: одни (из местных чинов) спешили засвидетельствовать ему своё почтение, другие шли с жалобами и прошениями. На поклон к наследнику пришли генералы, городской голова Никита Плотников и жители Ставропольской губернии с хлебом-солью.

Прошения цесаревичу мечтали подать многие ставропольцы, кому-то это удалось сделать. Спустя более полувека после памятного визита Григорий Прозрителев обнаружил в архивах лишь 12 писем.

«Все возлагали на путешествие наследника огромные надежды и безусловно верили, что всё будет исполнено, как только цесаревич Александр Николаевич узнает. „Трудно жить. Начальство обижает, а потому только, что наследник ничего не знает“. Эти слова слышались от каждого, говорил мне один старик, бывший очевидцем приезда Александра в Ставрополь», 

— вспоминал Прозрителев.

Краевед изучил 12 прошений и нашёл их крайне наивными. Прозрителев предположил, что были более серьёзные жалобы на различные нарушения, но такая информация «не прошла через дозор и не попала к наследнику».

Какая же попала? Например, прошение моздокского армянина Ивана Соловьянова об освобождении его от податей и общественных повинностей по старости и бедности. Он пишет, что 18 лет был в плену у турок, а, вернувшись, платил все подати до 77 лет.

Отставной коллежский регистратор Дементий Михайлов, работавший писцом губернского правления по найму и «потерявший остроту зрения», просил дать ему штатное место.

Крестьянин Степан Мокин обращался к наследнику с просьбой о взыскании с купца Сойнина заработанных 542 рубля 47 копеек, которые тот не платил ему с прошлого года.

Крестьянка Василиса Сазонова жалуется на то, что её с мужем и ребёнком держат в тюрьме за то, что они бежали от помещицы Рымкевичевой, которая-де не имеет на них никаких прав. Но позднее выяснилось, пишет Прозрителев, что все документы на крепостных у помещицы были в порядке, и крестьян ей вернули.

Как поясняет исследователь, все жалобы были тщательно отфильтрованы и вернулись от наместника Кавказского к губернским властям, которые наложили свои резолюции.

«В деле имеются заключения по каждой жалобе Завадовского [генерал-губернатор Ставрополья — Прим. ред.], сводящие все жалобы к полной неосновательности их. В то же время нет никаких следов, чтобы они были в руках у наследника», 

— отмечает Григорий Прозрителев.

Храм, гимназия, госпиталь

Тем же утром наследник устроил смотр войскам, которыми остался доволен, пишет местная пресса. Затем будущий самодержец побывал в Казанском храме, а затем посетил женское благотворительное заведение имени св. Александры, ставропольские гимназию и военный госпиталь.

Как повествует Григорий Прозрителев, ссылаясь на воспоминания местного жителя, который тогда был десятилетним мальчиком, наследник из собора спустился по лестнице к мужской гимназии, которая находилась на углу Большой Черкасской улицы и Афросимовского переулка (сейчас пересечение проспекта Карла Маркса и улицы Розы Люксембург). Каскадная лестница с тех пор получила также названия Парадная и Царская). Цесаревича познакомили с работой первой на Северном Кавказе мужской гимназии и сопроводили в находившееся неподалёку женское благотворительное заведение имени св. Александры, одно из первых учебных заведений для женщин в регионе, которое было открыто годом ранее в арендованном помещении на пересечении современных проспекта Карла Маркса и улицы Коста Хетагурова.

В этих заведениях и военном госпитале высокий гость, пишет пресса, «найдя устройство и порядок, благоволил изъявить своё удовольствие». После чего Александр Николаевич уехал в Новочеркасск.

Позднее появлялась информация о том, что будущий император якобы был ещё на обеде от города, но этот факт не подтверждает статья в прессе, где чётко сказано, что после отъезда из губернского центра наследник «удостоил принять завтрак» в селе Московском, в 30 верстах от Ставрополя, отмечает Григорий Прозрителев.

«Вечером 30 октября Его Высочество был уже в Медвежьем [сейчас село Красногвардейское — Прим. ред.], где изволил принимать вечерний стол и в милостивых выражениях благодарить генерала Завадовского по всем вверенным ему управлениям»,

— цитирует прессу Прозрителев.

В благодарность за счастливое окончание путешествия наследника по Ставрополью в ближайшее воскресенье был отслужен соборный молебен «при собрании военных и гражданских чиновников в полной парадной форме», заключает автор статьи в «Ставропольских губернских ведомостях».

Не натурой, но деньгами

В память об этом событии в Ставрополе, пишет Григорий Прозрителев, площадь Татарского базара, где наследник проводил смотр войск, и часть современной улицы Дзержинского получили название Александровских. Не забыли ставропольские правители и о визите Николая I, в память о котором, пусть и почти полтора десятилетия спустя, переименовали Большую Черкасскую улицу в Николаевский проспект.  

Также, как пишет Григорий Прозрителев, вскоре после визита Александра, в декабре 1850 года, ставропольцы были освобождены от «крайне тяжёлой и разорительной постойной повинности натурою, вызывавшей массу недоразумений и тяжёлых огорчений для горожан». Постойная повинность подразумевала обязанность жителей отводить помещения для войск в местах их постоянного расположения или временных остановок. При этом хозяева жилья были обязаны снабжать постояльцев отоплением, освещением, мебелью, водой и пр. 

В Ставрополе эта повинность была заменена денежными взносами, «о чём до того времени горожане так долго хлопотали», отмечает Григорий Прозрителев.

Вскоре после возращения наследника в Петербург наместник Кавказский Михаил Воронцов получил личное послание от императора Николая I. Государь сообщал, что наследник хорошо отозвался о своей поездке.

«Я с особенным удовольствием усмотрел, что вами были приняты все возможные меры к удобнейшему Его путешествию на Кавказ и к осмотру Его Высочеством всего в том крае достопримечательнейшего, как в военном отношении, так и по гражданской части. Засвидетельствование Его Высочества удостоверяет Меня, что все отрасли вверенного вам управления видимо достигают главнейшей цели Моих желаний: пользы и благосостояния всех и каждого…», 

— писал Николай.

Вскоре благодарные жители Ставрополя решили поставить в городе бюст цесаревича, но почему-то до дела эта идея не дошла. О ней вспомнили во время поездки на Кавказ уже императора Александра II. Но тогда в столице России приняли решение установить памятник в станице Царской, куда император приехал для встречи с представителями черкесского народа.

В память о трагической гибели Александра II в Ставрополе в 1890 году на Александровской площади была построена часовня, которую снесли в первые годы советской власти.

Бюст Александра II удалось установить в Ставрополе лишь в 1911 году, в честь 50-летия отмены крепостного права. Специально для этого памятник из Москвы в Ставрополь доставил губернатор Бронислав Янушевич и 6 декабря его торжественно открыли. Но сразу после революции бюст снесли и переместили в подвал одного из административных зданий. А через несколько лет на постаменте был установлен бюст одного из большевистских лидеров Якова Свердлова. 

В 2016 году памятник Александру II на средства меценатов был воссоздан и обрёл своё место в Адмиральском парке города Михайловска.